ИВО АНДРИЧ

Сегодня день рождения великого югославского писателя Иво Андрича. Именно югославского, а не сербского, хотя, как мне кажется, во второй половине жизни он чувствовал себя сербом. Но это как человек, а как творец он плоть от плоти земли Западных Балкан, где неразрывно слились, но всегда воюют между собой Запад и Восток. И эта линия слияния – и она же разъединения проходит и через каждого человека. В том числе, через Иво Андрича…

Андрич родился в 9 октября 1892 года Травнике (а точнее, селении Долац), но по большей части, мусульманской части Боснии, оккупированной тогда Австро-Венгрией – в семье верующих католиков (стало быть, хорватов, хотя так его родителей ни в каких исторических справках не называют). Сам был крещен по римско-каталитическому обряду. Совсем маленьким, после смерти отца, был увезен в Вишеград. Был членом «Млада Босны», после убийства Франца Фердинанда сидел в австро-венгерской тюрьме. Тогда, юношей, уже писал стихи и прозу.

После создания Королевства Югославии стал успешным дипломатом. До начала Второй мировой был даже чрезвычайным представителем Югославии в Берлине – в гитлеровской уже Германии. Потом вернулся в Белград, где и пережил немецкую оккупацию, где и жил до своей смерти 13 марта 1975 года.

Но биографию его можно прочитать в любом справочнике.

А я не об этом. На мой взгляд, Иво Андрич не только великий югославский, но и просто великий писатель – из когорты титанов. Сколько их, таких, было в 20 веке? Совсем немного, как, наверное, и в любом веке. Недаром город его рождения Травник и город его взросления Вишеград, благодаря «Травницкой хронике» и «Мосту на Дрине» стали не только неотъемлемой частью большой литературы, но и неотъемлемой частью вечности, непреходящего. Как, собственно, и сам вишеградский Мост на Дрине.

Я даже не могу сказать, что и сколько для меня значит Андрич: и его романы – и его рассказы, и его публицистика. Стихи Андрича я тоже люблю, но они не так сильно на меня повлияли. А ведь я столкнулась с его творчеством впервые лет в 25, то есть уже взрослым человеком совершенно, со сформировавшимися и характером, и литературными вкусами. Но это было именно столкновение, которое все в тебе переворачивает. Нечто подобное было у меня только в ранние годы лет в 12 – с Цветаевой и лет в 15 - с Достоевским. Я имею в виду – по силе, по сути же это было нечто другое. Хотя бы потому, что Цветаева и Достоевский из тех, кто договаривает (и про самих себя, прежде всего) всегда до самого конца, пусть страшного, пусть стыдного. А Иво Андрич – холодновато-сдержанный, в жизни – закрытый. Но и в книгах эта закрытость чувствуется. Но от этого потрясения вызывает не меньше.

Андрич никогда не напрашивается в учителя, а тем более, в пророки. Но именно Андрич, естественно и не желая, и не зная того, учил меня сначала Балканам (я вообще полагаю, что если ты родился и вырос не на Западных Балканах, то без Андрича их понять невозможно), а позже – просто человеческой мудрости. И знаете, кое-чему научил, притом, что в этой науке я далеко не лучший ученик.

Заветная «Травницкая хроника» и не менее заветное маленькое, на две странички эссе «Мосты», и рассказ «Письмо, датированное 1920 годом» - с самым, наверное совершенным определением сути Боснии: «Босния - страна ненависти. Вот что такое Босния. И вот странный контраст, точно так же можно сказать, что мало стран, где в людях столько твердой веры, возвышенной стойкости характера, столько нежности и умения любить, где есть такая глубина переживаний, привязанностей и непоколебимой преданности, такая жажда справедливости!»

В 1961 году Иво Андрич получил Нобелевскую премию по литературе. Как выяснилось, текста его Нобелевской речи на русском языке в интернете нет (на сербском-то есть, конечно, хотя он, кажется, произносил ее по-французски). А мне очень хочется, чтобы именно мои русские друзья-приятели ее прочитали. Спасибо Оле, она сфотографировала страницы книги – там все разбираемо. Потом, конечно, надо будет набить: безобразие, что нет в рунете и на русском. Но пусть пока будет так.

А закончу – ну а как еще можно закончить? «Жизнь – необъяснимое чудо, ибо уходя и отцветая, она все же остается, несокрушима и стойка, как мост на Дрине».