trilirium в Как СССР содержал ЛатвиюИсторик, ректор Видземской высшей школы Гатис Круминьш выполнил основательную работу по изучению взаиморасчетов Латвии и СССР. Кто за чей счет жил, правильно ли мы поступили, резко разорвав связи с Россией, и какие мифы развеяны — об этом беседа с Гатисом Круминьшем.
— Сейчас нередко от граждан нашей страны слышны жалобы, что мы разрушили экономику Латвии, потому что, мол, советская власть оставила нам в наследство так много заводов и инфраструктуру, которые были в хорошем состоянии. Какие мифы вы разоблачили, исследуя документы?
— Миф — это то, что мы могли перенять имевшуюся инфраструктуру и продолжать производство самостоятельно без сокращения объемов. Мы были очень глубоко интегрированы в советскую систему, специализировались на изготовлении очень конкретной продукции, большой удельный вес которой предназначался для военных нужд СССР. Высокие технологии предназначались для советского военного комплекса. Производившиеся у нас товары широкого потребления были неконкурентоспособными на западном рынке. То же самое относилось к сельскому хозяйству. Большую часть нашей кормовой базы составляло импортированное из Канады зерно. И первые так называемые крестьяне Бресиса были избалованы советскими инвестициями, они получали дешевые кредиты, сырье и стройматериалы. На Западе никто не ждал с распростертыми объятиями латвийскую продукцию и не собирался открывать для нее рынок. Как вспоминал депутат Верховного совета Янис Деневичс: когда он в начале 90-х годов просил специалистов порта Гамбурга оценить потенциал Рижского порта, они порекомендовали отказаться от грузоперевозок и приспособить его для размещения яхт и моторных лодок. Этот пример иллюстрирует иллюзии, которые существовали в конце 80-х годов, когда мы надеялись, что сможем экспортировать на Запад свои масло и бекон. Сельское хозяйство дотировалось на десятки миллиардов долларов в год за счет экспортировавшейся СССР нефти. Например, от колхозов и индивидуальных крестьян молоко закупалось по 55 копеек за литр, а в магазинах литр молока стоил 22 копейки. То же самое было с мясом и другой сельхозпродукцией. Представляете, какая огромная государственная дотация! Независимому латвийскому государству негде было взять такие деньги. Есть еще одна вещь, которую ментально и психологически мы не могли предвидеть, — нам было сложно начать сотрудничество с западной системой, потому что там были совсем другая среда общения, бизнеса, другая образовательная, культурная и языковая база. Мы были не готовы быстро перескочить из одной системы в другую. Это вызвало большое разочарование.
Просто страшно читать, как СССР издевался над бедными латышами...
— Сейчас нередко от граждан нашей страны слышны жалобы, что мы разрушили экономику Латвии, потому что, мол, советская власть оставила нам в наследство так много заводов и инфраструктуру, которые были в хорошем состоянии. Какие мифы вы разоблачили, исследуя документы?
— Миф — это то, что мы могли перенять имевшуюся инфраструктуру и продолжать производство самостоятельно без сокращения объемов. Мы были очень глубоко интегрированы в советскую систему, специализировались на изготовлении очень конкретной продукции, большой удельный вес которой предназначался для военных нужд СССР. Высокие технологии предназначались для советского военного комплекса. Производившиеся у нас товары широкого потребления были неконкурентоспособными на западном рынке. То же самое относилось к сельскому хозяйству. Большую часть нашей кормовой базы составляло импортированное из Канады зерно. И первые так называемые крестьяне Бресиса были избалованы советскими инвестициями, они получали дешевые кредиты, сырье и стройматериалы. На Западе никто не ждал с распростертыми объятиями латвийскую продукцию и не собирался открывать для нее рынок. Как вспоминал депутат Верховного совета Янис Деневичс: когда он в начале 90-х годов просил специалистов порта Гамбурга оценить потенциал Рижского порта, они порекомендовали отказаться от грузоперевозок и приспособить его для размещения яхт и моторных лодок. Этот пример иллюстрирует иллюзии, которые существовали в конце 80-х годов, когда мы надеялись, что сможем экспортировать на Запад свои масло и бекон. Сельское хозяйство дотировалось на десятки миллиардов долларов в год за счет экспортировавшейся СССР нефти. Например, от колхозов и индивидуальных крестьян молоко закупалось по 55 копеек за литр, а в магазинах литр молока стоил 22 копейки. То же самое было с мясом и другой сельхозпродукцией. Представляете, какая огромная государственная дотация! Независимому латвийскому государству негде было взять такие деньги. Есть еще одна вещь, которую ментально и психологически мы не могли предвидеть, — нам было сложно начать сотрудничество с западной системой, потому что там были совсем другая среда общения, бизнеса, другая образовательная, культурная и языковая база. Мы были не готовы быстро перескочить из одной системы в другую. Это вызвало большое разочарование.
Просто страшно читать, как СССР издевался над бедными латышами...
Journal information